На днях в одном из читаемых мною форумов, просматривая тему связанную с 23 м февраля прочитал историю которая здорово подняла мне настроение. Привожу ее тут без сокращений. С праздником всех кто служил!
В этот день принято за рюмкой вспоминать былое. Вспомнилась и мне моя дембельская рацуха. Заранее приношу извинения за армейский сленг - кто служил, знает, как не затейливо общались в СА.
И так июнь 1972 года, мне 22, за спиной учебка (ШМАС), два года рева реактивных двигателей и всего один месяц тишины и покоя в госпитале, где я оказался по причине лопнувших барабанных перепонок. Долгожданный дембель плутал где-то рядом, все старики давно уже разъехались по домам, осталось только нас трое не оправдавших доверие командования, а точнее замполита (в партию за время службы я так и не вступил и не клюнул на предложение замполита перед самым дембелем пойти на трех месячные курсы младших офицеров). Духом мы не пали, была какая-то веселая злость и пьянящее предвкушение свободы. Как истинные старики, после отбоя, собрались мы в ленинской комнате обсудить наши дембельские планы. Бутылку на стол поставить не успели, но по нехитрой закуске догадаться о наших намерениях было не трудно. Неожиданно открывается дверь и заходит замполит.
«А вы, что тут делаете?»
Что будет дальше - я знал и рванулся ему на встречу, придумывая на ходу первое, что пришло в голову.
«Товарищ майор, обсуждаем тему - безопасность полетов! Я тут в журнале вычитал, что французы перед полетами транслирую крик раненой птицы, после чего все пернатые улетают, вот смотрите!»
И достаю из кармана индуктор от полевого телефона с помощью которого мы только что на вечерней поверке шутили над молодыми, вкладывая два провода тем кто держал руки за спиной (шуточка конечно была жестокой, но как говорят – кто в армии служил, тот в цирке не смеется!). И не давая опомнится майору продолжил
« Если поймать ворону и окрутить ей лапки проводами да крутануть, тут я продемонстрировал мощную искру, она, конечно, заорет, вот только где магнитофон достать?»
Неожиданно замполит пришел в восторг от нашей идеи.
"Молодцы, мысль-то правильная!? А? Вот что значит образование! (в армию я попал после первого курса МГРИ, однако потом благополучно его закончил) А старшина-то говорит, что у вас только водка, да самоволка на уме!"
Тут он весело погрозил пальцем.
Короче, на следующий день нам вручили маскировочную сеть, (других сетей просто не было) ключи от солдатского клуба и радиорубки где был магнитофон. Забегая вперед, скажу, что маг был древняя военная железяка. На предложение показать, как он работает, мы гордо отмахнулись, и это была роковая ошибка. Как оказалось - там, где нужно было включать микрофон, мы его выключали и наоборот! Первый из двух дней, отведенного срока, мы, запершись в клубе, квасили и крутили музон. С большим трудом к концу второго дня поймали трех ворон и после ужина взялись за дело. Первые две вели себя скверно и скончались даже не чирикнув. Третью мы обхаживали со всей деликатностью. Вначале она долго капризничала, но под конец успела пару-тройку раз гаркнуть, как надо. Утром, стараясь не дышать в сторону замполита, я вручил ему кассету и рассказал с какими трудностями, в эту бессонную ночь, нам пришлось столкнуться. Уходя, майор потряс кассетой – Сегодня попробуем! И добавил, озорно подмигнув, завтра можете потихоньку собираться, замолвлю за вас словечко!
Аэродром у нас был грунтовый, находился он на окраине леса и обсуживал только наши Миг 17 и 21е. По всей взлетной и рулежной полосе висели «колокольчики» и перед началом полетов из них гремело «Раз, Раз, раз….раз». Эхо замирало в лесу, птицы улетали, дальше полеты шли в штатном режиме. В этот раз все было по-другому. Динамики щелкнули, раздалось легкое шипение, и в наступившей тишине совершенно не знакомый, омерзительный голос вкрадчиво произнес.
« Ну, что б-дь каркать будем? Серега давай!»
Народ, копавшийся у техники замер, а услужливое эхо повторило несколько раз для тех, кто не въехал с первого раза о чем речь. ….
«Что ты сука глаза закатываешь – каркай! Слышь, Серый ты эта, … по деликатнее, если и эта накроется «Мыкола» нам завтра я-ца оторвет!» (замполита звали Николай Петрович, но за глаза все, даже офицеры, его называли «Мыкола»). Дальше не спешный диалог шел в том же русле, разносимый эхом по всей окрестности. Там было все и смачный хруст огурца и звон стаканов, матерные слова звучали на удивление отчетливо, а в самом конце был обрывок «Кар р р» громкое «Ура» и совершенно убийственная фраза
« А ты говорил! Да, "Мыкола" завтра нас от радости в ж-у целовать будет!»
По тому, как весь народ повылазил на улицу и корчился на ступеньках, я понял, что запись удалась на славу и еще, что скорого дембеля, в ближайшие минимум десять суток, не предвидится.
Как закончились полеты - не помню, в автобус мы не сели, шли до казармы пешком. Было не выносимо смотреть, как нам из него глумливо улыбаясь, приветливо машут руками. Вопреки ожидаемой губы, командир, узнав кто автор, и исполнители рацпредложения приказал.
«Завтра чтобы духу этих артистов в части не было!»
Узнали мы об этом на следующий день утром. Расставание было стремительным и по-мужски скупым. 10 минут на сборы, у казармы ждал замполитовский уазик, старшине было приказано лично доставить нас до остановки и убедиться, что мы сели в автобус, следовавший до города Владимир.
После Армии я поклялся, что никогда в жизни не одену погоны. Как говорят, хочешь насмешить Бога - строй планы! Самая интересная и увлекательная работа у меня была последние восемь лет моей трудовой деятельности в уникальном, единственном на всю Россию подразделении, от куда я ушел на пенсию в 55 лет в погонах майора. Но это, как говориться, уже совсем другая история.
От идеи изобрести что-нибудь и прославиться на весь мир, осталось девять авторских свидетельств на изобретения. В патентную библиотеку давно не хожу, но…
